Министерство иностранных дел Польши подготовило юридическое заключение о регулировании морской части газопровода «Северный поток – 2». 12 октября документ («Ведомости» ознакомились с ним) был передан представителям Еврокомиссии.

Польша считает, что морская часть «Северного потока-2» подпадает под регулирование Третьего энергопакета. Территориальные воды стран-участниц ЕС – Дании и Германии, через которые пройдет труба, являются «внутренней частью территории Евросоюза», говорится в заключении МИД Польши. Часть газопровода также будет проложена в исключительной экономической зоне Финляндии и Швеции. Но выдача разрешения на строительство трубы накладывает на страну «обязательства по применению всех соответствующих норм законодательства ЕС». Наконец, прецедентное право ЕС дает Еврокомиссии основания для экстерриториального распространения норм европейского энергетического законодательства на весь газопровод целиком, включая его российские подводный и даже наземный участки, говорится в документе.

Действующее европейское энергетическое законодательство, известное как Третий энергопакет, было принято в 2009 г. Его ключевые требования в отношении газотранспортной инфраструктуры включают разделение функций поставщика и транзитера газа, а также обеспечение доступа к трубе третьих сторон.

Распространение этих норм на «Северный поток-2» противоречит интересам Газпрома, констатирует партнер RusEnergy Михаил Крутихин. Передача трубы независимому оператору как минимум лишит Газпром доходов от прокачки газа. К тому же независимая управляющая компания будет обязана выставлять мощности по прокачке на аукцион. И без отдельного решения Еврокомиссии более половины их Газпром выкупить не сможет, указывает Крутихин. «Но простаивающая половина мощностей «Северного потока-2» может подтолкнуть правительство России к полной либерализации экспорта газа, – указывает Крутихин. – И это самая большая угроза для Газпрома, монополия которого на экспорт трубопроводного газа пока защищена законом».

Топ-менеджеры «Газпрома» неоднократно говорили об отсутствии оснований требовать распространения действия Третьего энергопакета на морскую часть «Северного потока – 2». К такому же выводу весной пришла и Еврокомиссия, которая попросила Совет ЕС выдать ей специальный мандат на переговоры с Россией. Еврокомиссия хочет договориться об отстранении «Газпрома» от управления трубой или хотя бы учреждения специального независимого регулятора, надзирающего над работой оператора трубы – 100% «дочки» Газпрома Nord Stream 2 AG. Кроме того, в проект мандата включен пункт о необходимости обеспечения доступа к трубопроводу третьих лиц.

Если бы энергетическое право ЕС было напрямую применимо к трубопроводам, таким как Nord Stream 2, Еврокомиссия не видела бы необходимости предлагать переговоры с Россией, считает представитель Nord Stream 2 AG Себастьян Сасс.

«Ни один морской трубопровод из третьей страны, по которому газ поставляется на границу ЕС, никогда не рассматривался с точки зрения применения к нему правил Третьего энергетического пакета», – напоминает Сасс.

Но, похоже, вопрос о том, подпадет ли «Северный поток-2» под европейское законодательство или нет, будет решаться в суде, считают юристы. Заключение польского МИДа представляет собой зачатки недурной позиции для суда, констатирует доцент кафедры международного частного и гражданского права МГИМО Андрей Лобода.

«Польша может использовать уже подготовленную аргументацию для инициирования судебного разбирательства», – продолжает Лобода.

«С большой долей вероятности окончательное решение о законности требований Еврокомиссии будет принимать Европейский суд», – предполагает эксперт.

Разница между заключениями юридических служб польского МИДа и Совета ЕС настолько велика, что дело в любом случае закончится в Европейском суде, уверен юридический советник польской нефтегазовой компании PGNiG Алан Райли.

«Я бы в этом случае оценил позицию Газпрома как проигрышную», – уверен он. В частности потому, что содержащаяся в контрактах российской компании привязка к конкретным точкам сдачи газа потребителям идет вразрез со всеми нормами европейского антимонопольного права, говорит Райли.