Интервью с Томасом Доннелли

"Распространение - красная черта, за которую нельзя заступать. Как только мы получим доказательства того, что Иран передает ядерное оружие "Хезболлаху" или другим террористическим группам, мы должны будем применить силу". Сценарий, изложенный Томасом Доннелли, аналитиком из American Enterprise Institute, близким к Белому дому, рассматривает силу как последний аргумент и следует курсом президента Буша, не сбрасывая таковой со счетов.

- В техническом плане, насколько опасен договор, подписанный Москвой, по поставкам ядерного топлива Тегерану?

- Очень опасен. Если кто-то хочет создать атомную бомбу, помимо технологии по переработке материалов необходимо иметь топливо. Этого элемента недостаточно для создания бомбы, но он необходим.

- Русские утверждают, что в договоре содержатся гарантии безопасности, поскольку иранцы должны будут возвращать использованное топливо. Это якобы не позволит получить плутоний для производства бомбы. Вы считаете, что этого недостаточно, чтобы предотвратить проблемы?

- Нет, потому что очень сложно контролировать использование топлива. Русские исходят из того, что иранская ядерная программа имеет мирное предназначение. Но это абсурд: у Тегерана есть нефть, газ и многие другие источники для получения электрической энергии. Ему не нужны атомные электростанции, если не преследовать военных целей.

- Насколько далека Исламская Республика от создания атомной бомбы?

- Она может быть создана примерно через два года. Это оценка не только американцев, такого мнения придерживается международное разведывательное сообщество.

- Что необходимо сделать, чтобы предотвратить эту опасность?

- Я думаю, что мы можем организовать политическую изоляцию Ирана, сдерживать его, как мы это делали с Советским Союзом во время холодной войны. Если у нас будут доказательства того, что Иран передает атомную бомбу террористам, мы будем вынуждены применить силу. Это относится как к Соединенным Штатам, так и к Европе и Израилю.

- Давайте разберемся. Вы поддерживаете посреднические усилия, предпринимаемые Великобританией, Францией и Германией?

- Да. Я сомневаюсь, что эти усилия окажутся результативными, но полезно иметь дополняющую стратегию: у вас в руках морковка, у нас - палка.

- Если европейское посредничество завершится провалом, вы поддержите идею вынесения этого вопроса на обсуждение Совета Безопасности ООН, чтобы наложить санкции?

- Да, хотя я боюсь, что и здесь мы не добьемся больших успехов. Пока Россия и Китай будут обладать вето в СБ, Ирану можно не опасаться ООН. Я не уверен и в поведении Франции.

- Если провалится европейское посредничество и не сработает механизм ООН, что надо будет сделать?

- Изолировать Иран и обращаться с ним как когда-то с Советским Союзом, с тем чтобы внутреннее давление, демократические изменения в регионе, внутренняя оппозиция привели к смене режима.

- Вы говорите, что через полтора года Тегеран будет в одном шаге от атомной бомбы, но вы не поддерживаете идею военного вмешательства, чтобы остановить Иран?

- Все зависит от ситуации. Если Иран намеревается использовать атомное оружие как фактор устрашения, мы можем нейтрализовать его политическими механизмами сдерживания, которые прекрасно действовали в отношении Москвы. Если Иран намеревается передать это оружие террористам, мы должны будем вмешаться, потому что нет сомнения в том, что "Хезболлах" сразу же применит бомбу, как только ее получит.

- Сенаторы Маккейн и Либерман предложили наказать Россию, исключив ее из "Большой восьмерки". Вы согласны с такой постановкой вопроса?

- Да, не только за ядерное соглашение с Ираном, но и за подавление внутренних свобод, за Чечню, за военные поставки Китаю. Член международного демократического сообщества не может вести себя подобным образом. Президент Буш побывал в Европе, и он добился успеха в создании единого фронта против иранской ядерной программы, несмотря на различие ролей Вашингтона и Брюсселя. Мы не можем позволить, чтобы Россия свела на нет всю единую стратегию.